Дмитрий Виконтов - Родиться в Вифлееме [СИ]
Равно, как мог сказать, что если здесь появится еще один такой теневик — капитан с рядовым долго не протянут. Он и первого-то завалил на чистом везении и щепотке опыта, вынесенного с Аршаб’ба, куда под самый конец Империя прислала этих тварей. Но сержанту Тарку тот же самый опыт Аршаб’ба не помог ничем — тэш’ша убил его так же просто, как человек мог бы прихлопнуть досаждающую муху.
Хлоп — и все!
Лесов вытянул нож, поднимаясь на ноги. В том, что он собирался делать, особого смысла не было — длившийся считанные секунды бой сказал ему все, что он хотел знать. Спроси кто его, он честно бы признался, что предпочел бы как можно дольше сохранить надежду, что им просто попался очень ловкий-везучий-тренерованный тэш’шский сукин сын. Но переложить ответственность на других он не мог. Не сейчас, когда все на Изольде начало идти наперекосяк.
Жестом приказав солдату отойти и следить больше за местностью, чем за трупом «кота», Лесов присел около мертвого теневика. Мельком глянул на дыру в шлеме, в которой было видно что-то красное и взлохмаченное, потом быстро осмотрел броню с ног до головы. Ни стыка, ни шва, ни единой детали, за которую мог бы уцепиться взгляд — ничего, кроме плотно облегавшей тело тэш’ша черной субстанции.
Аккуратно, стараясь не касаться руками брони теневика, капитан провел кончиком ножа по груди тэш’ша, вспоминая похожую сцену в узком, извилистом туннеле, погруженном в вечный мрак Аршаб’ба. Тогда он — еще лейтенант — смотрел, как командир их батальона, на глаз найдя нужную точку на теле «кота», медленно вводит лезвие в броню.
Лесов почувствовал, как поддается материал брони теневика. Он не рвался, не разрезался — скорее, расступался, чтобы тут же сомкнуться за лезвием, вновь являя гладкую, неповрежденную поверхность. Медленно, медленно, преодолевая вязкое сопротивление, Лесов вел лезвие наискосок через грудь тэш’ша, пока не почувствовал, как нож зацепил что-то в пластичной массе брони.
— Рядовой, — шлем быстро выплюнул на экран имя и идентификационный номер, — рядовой Ташин, дайте ваш нож.
— Да, сэр, — по крайней мере, голос у солдата не дрожал — уже не дрожал. Лесов взял нож и ввел в броню, рядом с собственным клинком. Пара секунд ушла, чтобы подцепить небольшой предмет, оказавшийся там, где он и предполагал его найти.
Тянуть его наружу было много труднее, чем просто вести лезвие через броню. Так и хотелось плюнуть, протянуть руку — и достать эту штуковину… и умереть, как только броня теневика опознает чужака. Не спасут ни перчатки бронекостюма, ни сам бронекостюм — Лесов хорошо помнил, чем закончилось на Аршаб’бе для одного идиота подобная глупость.
Сенсоры боевого шлема донесли легкий чавкающий звук, с которым сверкающий белизной горного снега, знак появился под лучи поднимающегося в зенит Авалона. Секунду Лесов держал перед глазами, внимательно изучая — и чувствуя, как внутри него все леденеет, а потом с брезгливостью и растущей яростью швырнул на землю подле руки тэш’ша.
На первый взгляд это казалось безобидной фигуркой, вырезанной из чего-то похожего на слоновью кость — если бы только можно было придать ей такой режущий глаз, яркий белый цвет. Два кольца, в центре внутреннего шестипалая зверюга, занесшая для удара одну из передних лап. А внешнее кольцо, соединенное с внутренним четырьмя перемычками, щерилось шестью лучевыми короткими иглами.
— …! — Лесов не удержался, вслух послав проклятие «котам», судьбе, да и этой планете за компанию. Удивленный рядовой не успел задать вопрос, как на экране шлема появился знак установившейся связи с главным штабом.
— Капитан Лесов, — голос генерала звучал так, как ему и следовало бы в подобной ситуации. Казалось, ему очень хочется устроить разнос… кому-то, но воли эмоциям он не давал. — Докладывайте!
Окончание: «что за дерьмо у вас там твориться!» — не прозвучало, но Лесов его прекрасно понимал, что стой он перед генералом — все услышал бы без купюр.
— Третий оперативный штаб уничтожен. Под прикрытием атаки прорвавшихся через тринадцатый квадрат сил группа теневиков проникла в глубину наших позиций. Один из теневиков перехвачен после диверсии и уничтожен в бою. Во втором полку боеспособно 1024 человек.
В эфире повисла тишина — добавить больше капитану было нечего: да, они отбили неожиданную и сильную атаку тэш’ша, но что с того, если противник смог дотянуться до своей цели? Конечно, после уничтожения третьего оперативного штаба ситуация фатальной не становилась — второй и первый штабы примут на себя части, раннее координировавшиеся с этих холмов, — но у них сейчас и своих забот хватало.
— Это все, капитан? — голос генерала звучал сердито и устало, но Лесов понимал, что его вины в нотках раздражения мало. И, к сожалению, то, что он должен был сообщить, лишь прибавляло генералу — и всему штабу — проблем.
— Нет, сэр, — капитан посмотрел на знак, белым пятном выделявшийся на вычерненной, опаленной земле. — Теневики, атаковавшие оперативный штаб… Сэр, это кедат а-нэррбэ! — он четко выговорил слово на чон-саа, как и привык с тех страшных дней Аршаб’ба. Хоть в Конфедерации их предпочитали называть проще — и малость приятнее для слуха.
Пауза длилась чуть дольше, чем предыдущая. Наконец неестественно спокойно Хазер спросил:
— Вы уверены, капитан?
— Абсолютно, сэр. Я видел его в бою — и достал герб, знак-регистратор. Это кедат а-нэррбэ, — уверенно повторил Лесов.
Вздох.
— Обеспечьте охрану тела теневика — им займется разведка, — отрывисто распорядился генерал. — Подготовьте раненых для транспортировки на базу. К вам будет переброшен первый полк шестьдесят восьмой дивизии под командованием полковника Ропашина — до их прибытия вы отвечаете за оборону.
— Да, сэр! — сигнал связи мигнул и пропал.
«Вот они там забегают!» — мелькнула дурацкая мысль и пропала: сейчас Лесову меньше всего хотелось бы очутиться на месте генерала. Изольда, которую перед началом операции все считали — для пехоты — за «готовый упасть в руки плод», все больше напоминала разворошенное гнездо ос.
И жалили те осы больно, и спуску давать никому не собирались.
На вершине холма появились фигуры в бронекостюмах; на экране шлема быстро вспыхнули идентификаторы — дюжина из третьего полка, семь оставшихся — из второго.
Лесов подтолкнул герб теневика ближе к телу и ножом передвинул его руку, чтобы закрыть белый кругляш.
— Рядовой Ташин — вы остаетесь здесь, обеспечиваете сохранность тела тэш’ша, — Лесов скопировал резкие, рваные интонации генерала, протягивая второй нож солдату, а свой — пряча в ножны. — Прикасаться к телу запрещаю, до прибытия эвакуационной команды с центральной базы — ни с кем происшедшее не обсуждать. Вам ясно, рядовой?
Но солдат не ответил. Он даже не взял нож. Шлем скрывал его лицо, но если всего парой минут раннее в движениях, в поведении читалась боязливо-настороженное внимание, то теперь вся поза солдата буквально выражала ошеломление. И вовсе не трупом «кота» — а, судя по тому, куда он смотрел, перед чем-то за спиной капитана.
— С… сэр-р…
Вокруг изменилось странным образом освещение. Все цвета поблекли, словно выцвели — словно боевой шлем по какой-то прихоти включил один из светофильтров. И в то же время очертания предметов стали необычайно четкими, тени налились густой чернотой, вытягиваясь, удлиняясь.
Лесов стремительно повернулся на месте, перехватывая удобнее «Бурю», готовясь стрелять… и уставился на набухший на горизонте белый, слепящий нарыв, как будто там всходило второе солнце.
Изольда. Бывшая база Руалата Тэш’ша, штаб двадцать четвертой армии
Генерал Хазер стукнул костяшками пальцев по столу. Оперся о край, неторопливо сосчитав про себя до десяти.
Майор, понявший, что взрыва со стороны генерала не будет — сейчас, по крайне мере, — мрачно бросил:
— Полагаю, вопрос о том, как тэш’ша прорвали оборону тринадцатого участка, можно закрывать.
— Можно, майор, — Хазер посмотрел на дежурного офицера. — Усилить оборону периметра базы; развернуть второй пояс наблюдения вне периметра. Дополнительные посты к арсеналу, хранилищам и посадочной площадке — и генераторам. Вызвать ко мне полковника Ропашина — и подготовьте транспорт для переброски второго полка к третьему оперативному штабу.
— Да, сэр! — отрапортовал офицер, а генерал уже поворачивался к шефу разведки.
— Майор, отправляйте своих за телом, — Хазер сжал губы в тонкую линию и покачал головой. — Только Имперской гвардии нам для полного счастья…
Сигнал тревоги без предупреждения ввинтился в напряженный гул штаба. На многочисленных экранах, возникших перед людьми, побежали строки текста; почти отовсюду пропали голограммы хода сражений, схемы периметра базы, детальные и не очень карты рек — все сменило изображение Изольды. Совсем недалеко — в масштабах планеты — от островов в месте слияния рукавов, где продолжался бой, появился белая рамка. Изображение укрупнилось, показывая карту региона. Ближе к восточной стороне плато в центре невысокого хребта, являющегося отрогом колоссального горного массива занимающего дальше к западу всю центральную область единственного континента Изольды, бешено пульсировала красная точка.
